Герои революции на сцене

Герои революции на сцене

Спектаклю «Шторм», рассказывающему о самых тяжелых годах гражданской войны (пьеса В. Билль-Белоцерковского), суждено было первому открыть путь героям революции на театральные сцены (1925, Театр им. МГСПС (ныне Театр им. Моссовета). Роль Братишки — матроса Виленчука играл В. Ванин. В том же году Театр им. Евг. Вахтангова (так стала называться III студия МХАТ) сыграл драму «Виринея» Л. Сейфуллиной. Режиссером этого спектакля был Алексей Дмитриевич По­пов (1892—1961) — ученик Станиславского и Вахтангова. Попов ставил спектакли для рабо­чего зрителя в Костроме. «Большевистскую кос­точку» я почувствовал и распознал гораздо рань­ше, нежели многие мои московские товарищи,— писал он впоследствии,—и этим я обязан Кост­роме и тому, что с первых месяцев Октябрьской революции ринулся в живое, увлекательное дело». Режиссер принес в театр острое ощуще­ние современности.

Малый театр в 1926 г. поставил пьесу К. Тре­нева «Любовь Яровая», где Вера Ни­колаевна Пашенная (1887—1962) великолепно сыграла роль учительницы Яровой. Героиня переживает мучительный процесс переоценки всей своей прежней жизни, с болью вырывает из души старые привязанности и привычки и бесповоротно встает на сторону народа. Образ матроса Шванди создал С. Кузнецов. По словам режиссера Л. Прозоровского, это был «пылкий романтик революции, брызжущий юмором, жиз­нерадостностью, находчивостью и типичной русской сметкой».

А в конце 1926 г. современная тема пришла, наконец, и на сцену Художественного театра. Большой разговор о победившей революции театр начал спектаклем «Дни Турбиных» М. Булгакова. Главное в нем — неизбежность краха врагов, даже самых сильных, убежденных в правоте своего дела, таких, как белогвардейский полковник Турбин (артист Николай Павлович Хмелёв; 1901—1945). А если даже этот враг — умный, сильный — терпит круше­ние и сознает свою трагическую обреченность, значит, народ действительно непобедим. С та­ким ощущением уходили зрители.

Та же мысль с еще большей силой про­звучала в знаменитом «Бронепоезде 14-69» Вс. Иванова, поставленном Стани­славским к десятилетию Великого Октября. Герои спектакля — те, кто совершил револю­цию. Василий Иванович Качалов (1875—1948) играл сибирского крестьянина Никиту Вершинина, который постигал большевистскую правду на горьком и трагическом опыте своей жизни. Неразрывными нитями Вершинин свя­зан с председателем подпольного ревкома Пеклевановым. Играя этого большевистского руко­водителя, Н. Хмелев отказался от возвышен­ного пафоса. Перед зрителями предстал близо­рукий, в очках, человек интеллигентного вида. Он задумчив, медлителен, даже несколько рассеян, кажется чудаковатым. И в то же вре­мя обладает огромной силой убежденности. В хмелевском Пеклеванове воплотилась мечта Станиславского показать революцию «через душу человека».

После вахтанговского спектакля «Виринея» лучшие традиции театра нашли творче­ское развитие в «Разломе» Б. Лавренева, поставленном в 1927 г. А. Д. Поповым.

С некоторым запозданием появились герои революции на подмостках московского Камер­ного театра (ныне Театр им. А. С. Пушкина). В нем работали один из лучших наших режис­серов Александр Яковлевич Таиров (1885— 1950) и замечательная трагедийная акт­риса Алиса Георгиевна Коонен (р. 1889). Долгое время этот театр, тяготевший к роман­тической трагедии, не мог найти близкую его искусству современную пьесу. И когда такая пьеса была написана Вс. Вишневским, родился прекрасный спектакль — «Оптимистическая трагедия» (1933). В роли Комиссара вы­ступила А. Коонен. Комиссар смело идет к мат­росам, зараженным анархическими настрое­ниями, дисциплинирует их своей волей — во­лей представителя партии и ведет по дороге революции. Художник В. Рындин изобразил эту дорогу в декорации как обобщенный об­раз — символ в виде стремительно убегающего вдаль, в будущее крутого виража. Комиссар борется не только за весь полк, но и за каждого моряка в отдельности, и прежде всего за Алек­сея (артист Михаил Иванович Жаров; р. 1900). В спектакле особенно потрясали пантомимные сцены, мастерски поставленные Таировым: су­ровый и лиричный прощальный бал на кораб­ле, уход полка на фронт и финал, когда моряки в скорбном молчании склонили головы над погибшим Комиссаром.