Б.И. Пророков

Б.И. Пророков

(р. 1011)

...Первые рисунки Бориса Ивановича Пророкова появились в «Комсомольской правде», затем в «Крокодиле» в начале 30-х годов. «Ге­рой» сатирика — рвач, бюрократ, фашист — был и остается его врагом «отъявленным и дав­ним». Вслед за своим любимым поэтом В. Мая­ковским Пророков стремился к тому, чтобы его искусство служило людям увеличительным сте­клом событий и не походило на бесстрастно от­ражающее зеркало.

В работах Пророкова послевоенных десяти­летий перед зрителем предстала жизнь, насы­щенная борьбой за мир и социальную справед­ливость. В сериях рисунков «Вот она, Америка» (1949) и «Маяковский в Америке» (1951; обе в Третьяковской галерее, Москва) художник бичует циничное самодовольство мещан, бесчинство богатой и властной глупости.

Избрав материалом для своих произведений бумагу и тушь, Пророков строит образ на выразительности силуэтов, фрагментарности композиции, заостренности динамичных линий, контрастах света и тени. Графика Пророкова не забывается. Ее помнишь, как стихи с необыч­ными и бьющими рифмами.

Героизм, страдание и человеческое достоин­ство художник показывает крупным планом. Он любит гиперболу, стараясь не просто пере­числять факты, а раскрывать сущность проис­ходящего. Поэтому Пророков строг в отборе ситуаций. Он сознательно ищет момент, когда облик действующего лица наиболее символичен.

Такова людская лавина, опрокидывающая стальную махину в рисунке «Танк и Тру­мэна — на дно!» (1950). Таков спокойный, уверенный жест скрещенных рук рабочего («С тачка. Пикет забастовщиков», 1949) или силуэтная фигура с поднятым кулаком («Митинг» из серии «В гомин­дановском Китае», 1946—1947; все три в Третьяковской галерее в Москве).

Во время Великой Отечественной войны Борис Пророков сражался с фашизмом как офи­цер и художник. Он и сейчас в строю и, несмот­ря на тяжелую болезнь, пером и кистью про­должает борьбу с фашистами всех мастей, с под­жигателями войны. Все свое мастерство, граж­данственность, убежденность вложил Б. Про­роков в серию «Это не должно повториться!» (1958—1960), за которую в 1961 г. был удостоен Ленинской премии. Кажется, нет предела лаконизму его графической речи. Два-три силуэта, всплеск рук — но как многого­лосно звучат возникающие в этой серии обра­зы: «У Бабьего Яра», «Налет», «Голод», «За колючей проволокой». В серии «Это не должно повториться!» худож­ник наряду с тушью применяет карандаши и темперную краску, включая в образный строй выразительность цвета.

Одна из последних работ Пророкова — се­рия из трех картин под общим названием «Сыну» (1964—1965) целиком написана темперой. Стелющиеся по поваленным деревьям волосы преступно убитой женщины превращаются в языки зловещего пламени. Подобно жуткому насекомому, омерзителен и жалок нацист, опрокинутый и уничтоженный вихрем возмез­дия. Как огонь жизни, ярко сверкают красные молнии знамен, проносимых советскими солда­тами, штурмующими рейхстаг.

На рубеже 40—50-х годов Б. Пророков еще раз вернулся к бытовой сатире в серии рисун­ков «За ушко да на солнышко», опубликованной в «Крокодиле». А в 1965 г. он создал серию рисунков к стихотворениям В. Маяковского. Некоторые из них были напе­чатаны в «Комсомольской правде». Выразителен образ шести монахинь, созданный вертикаль­ным рядом черных и белых многоугольников, которые иронически воссоздают шествие алчных и убогих святош.

Эти последние работы художника, как и его ранние работы, ведут бой с лицемерием, наси­лием, мещанством. Каждую карикатуру Про­роков, как и подобает мастеру, превращает в меткий снаряд разрушительной силы.