.
Меню сайта
|
МОРОКАМОРОКАВ некотором царстве, в некотором государстве жил-был матрос; служил царю верно, вел себя честно, потому и начальство его знало. Отпросился он раз с корабля походить по городу, надел свой парусинник и пошел в трактир; сел за стол и потребовал се5е вина и закусок: ест, пьет, прохлаждается! Уж рублей па десять забрал, а все не унимается: то того, то другого спрашивает. — Послушай, служба,— говорит ему половой,— забираешь ты много, а есть ли у тебя чем рассчитаться? — Эх, братец, о деньгах, что ли, сумневаешься? Да у меня денег куры не клюют. Тотчас вынул из кармана золотой, бросил на стол и говорит: — На, получай! Половой взял золотой, высчитал все, как следует, и приносит сдачу; а матрос ему: — Что там за сдача, братец! Возьми себе на водку. На другой день опять отпросился матрос, зашел в тот же трактир и прогулял еще золотой; на третий день тоже, и стал он ходить туда, почитай, каждый день и все платит золотыми, а сдачи не берет, дарит половому на водку. Стал замечать за ним сам трактирщик, и пришло ему в сумнение: «Что бы это значило? Матросишка — так себе, а поди как сорит деньгами! Полную шкатулку золота натаскал!.. Жалованье мне ихнее известно, небось — не раскрутишься! Верно, он где ни на есть казну обобрал; надо начальству про то донести; не ровен час — еще в такую беду попадешь, что после и не разделаешься, а пожалуй, и в Сибирь угодишь». Вот и доложил трактирщик офицеру, а тот довел до самого генерала. Генерал потребовал к себе матроса.
Сейчас принесли шкатулку, открыли, а она полнехонька костяшек. — Как же, братец: ты платил золотом, а очутились костяшки? Покажи, как ты сделал это? — Ах, ваше превосходительство! Ведь нам смерть приходит... — Господи! Что же теперь делать? Куда деваться? — спрашивает с испугу генерал. А матрос в ответ: — Коли не хотите тонуть, ваше превосходительство, так полезайте за мною в трубу. Вот и полезли, взобрались на крышу, стоят и смотрят во все стороны: целый город затопило! Такое наводнение, что в низких местах совсем домов не видать; а вода прибывает да прибывает.
«Смерть моя приходит!» — думает генерал, стоит сам не свой да богу молится. Вдруг откуда ни взялся — плывет мимо ялик, зацепился за крышу и остановился ни том месте. — Ваше превосходительство,— говорит матрос,— садитесь скорее в ялик, да поплывем; может, и уцелеем, авось вода сбудет. Сели оба в ялик, и понесло их ветром по воде; день плывут и другой плывут, а на третий стала вода сбывать, и так скоро — куда только она делась? Кругом сухо стало; вышли они из ялика, спросили у добрых людей, как слывет та сторона и далеко ль занесло их? А занесло-то их за тридевять земель, в тридесятое царство; народ все чужой, незнаемый. Как тут быть, как попасть на свою землю? Денег при себе ни гроша не имеют, подняться не на что. Матрос говорит:
Побрели в деревню и стали в пастухи наниматься; общество согласилось и порядило их на целое лето: матрос пошел за старшего пастуха, а генерал за подпаска. Так-таки до самой осени и пасли они деревенскую скотину; после того собрали с мужиков деньги и стали делиться. Матрос разделил деньги поровну: сколько себе, столько и генералу. Вот генерал видит, что матрос равняет его с собою, стал на это обижаться и говорит:
Генерал осерчал и принялся всячески ругать матроса; а матрос крепился, крепился, расмахнул рукой, как толкнет его в бок: — Очнитесь, ваше превосходительство! Генерал очнулся, смотрит — все по-старому; как был в своей комнате, так и не выходил из ней! Не захотел он больше судить матроса, отпустил его от себя; так трактирщик ни при чем и остался. |
ПОИСК
Block title
|