.
Меню сайта
|
Русские пейзажистыРусские пейзажистыАйвазовский, Шишкин, Саврасов, Васильев, КуинджиПрирода родной страны — неисчерпаемый источник вдохновения для поэтов и музыкантов, писателей и художников. В отношении художника к окружающей его природе, в том, что считает он в ней прекрасным и что не заслуживающим внимания, раскрывается его внутренний мир, взгляды на искусство, отношение к людям. Русская пейзажная живопись XIX в. богата именами выдающихся мастеров, все свое творчество посвятивших изображению природы. При этом каждый из русских пейзажистов природу родной страны видит и изображает по-своему, приемами и методами, свойственными только ему. Знаменитого пейзажиста Ивана Константиновича Айвазовского (1817—1900) называют певцом моря. Действительно, при одном упоминании имени этого художника перед нами возникает величественный образ морской стихии. Айвазовский был на диво трудоспособен. Он создал около шести тысяч произведений. На протяжении десятилетий долгой жизни художника, наполненной неустанным трудом, его творчество не оставалось неизменным. Однако Айвазовского всегда влекло к изображению величественных явлений природы; его морские пейзажи проникнуты романтикой («Девятый вал», 1850, Русский музей, Ленинград). Несколько отличается от других марин (морских пейзажей) художника картина «Черное море» (1881). Она проста, в ней нет внешней эффектности. На большом холсте — лишь море и небо. Едва различим у линии горизонта силуэт паруса. Тем более поражает умение Айвазовского передать бескрайность пространства, беспрерывность движения волн — они, кажется, вот-вот низвергнутся за пределы картины. Общий ее колорит зеленовато-синий. Но, вглядевшись внимательнее, замечаешь: для того чтобы передать сложный, изменчивый тон морской воды, художник использует все цвета — от черного до белого, включая розовый и голубой. Цвет моря зависит от состояния неба. Тяжелые, розовато-лиловые облака темнеют, сгущаются у горизонта, и так же темнеет, кажется почти черной морская пучина вдали. Глава передвижников И. Н. Крамской считал эту картину лучшим произведением Айвазовского. Он писал: «На ней ничего нет, кроме неба и воды, но вода — это океан беспредельный, не бурный, но колыхающийся, суровый, бесконечный, а небо, если возможно, еще бесконечнее. Это одна из самых грандиозных картин, какие я только знаю». Для художников-пейзажистов 60—80-х годов XIX в. страстная любовь к родной земле неотделима от сочувствия страдающему народу, горячей заинтересованности в его судьбе. Облик страны — бескрайние леса и неоглядные равнины, бедные деревушки и старинные церкви — в замыслах и произведениях художников неотделим от жизни народа, его надежд и чаяний. В отличие от Айвазовского пейзажисты Шишкин, Саврасов, ученик Шишкина Васильев чуждались в своем искусстве всего, что могло бы выглядеть внешне эффектным, необычайным. На их пейзажах природа России представлена в ее каждодневном, привычном и естественном обличий. Войдите в зал Третьяковской галереи, где висят картины Ивана Ивановича Шишкина (1832—1898), и вам покажется, будто повеяло влажным дыханием леса, свежим ветром полей, стало солнечнее и светлее. На картинах Шишкина мы видим то раннее утро в лесу после ночной бури, то бескрайние просторы полей с убегающей к горизонту тропинкой, то таинственный полумрак лесной чащи. Современники называли Шишкина лесным богатырем. В этих словах — и дружеская шутка, и почтительное восхищение. Действительно, никто из русских пейзажистов, кроме Шишкина, не мог с таким размахом воплотить в живописи мощь и красоту русского леса. Его картины волнуют нас трогательной любовью художника ко всему, что он видит в природе. Пейзажист замечает и красные шапочки грибов, спрятавшихся в траве, и круги на спиленном срезе дерева, и веточки засохшей хвои. Он постигает красоту самых как будто обыкновенных вещей и предметов. Живописный язык шишкинских пейзажей предельно точен и прост. Его картины воскрешают впечатления и образы, которые хранятся в нашей памяти всю жизнь. Смотришь на небольшой этюд «Сосны, освещенные солнцем» (1886) — и вспоминаешь ласковое тепло летнего дня, когда так приятно бродить по лесу и вдыхать терпкий запах сосновой смолы и нагретой солнцем земляники. Есть картины, без которых немыслимо представить русское искусство, так же как нельзя представить русскую литературу без «Войны и мира» Толстого, «Евгения Онегина» Пушкина. И это не обязательно должно быть большое и сложное произведение. Такой подлинной жемчужиной русской пейзажной живописи стала маленькая скромная картина Алексея Кондратьевича Саврасова (1830—1897) «Грачи прилетели» (1871). Трудно передать словами, в чем заключается неотразимая прелесть этого удивительного произведения. Оно не блещет ни яркостью красок, ни красотой изображенного пейзажа. Все здесь привычно, знакомо. И серенькие заборы, и приземистые, потемневшие от времени избы, и стройная шатровая колокольня деревенской церкви. Самое начало весны. Еще холодно, пасмурно, на полях лежит снег. Но тонкие, изогнутые стволы березок уже почуяли весну и тянутся вверх, навстречу солнцу. В пушистых гнездах уже суетятся грачи, наполняя все окрест своим шумным, радостным гомоном. Картина наполнена внутренней жизнью, движением. Кажется, что высокое нежно-голубое небо вдруг затягивается облаками. На снегу то появляются, то исчезают на наших глазах легкие тени. Это впечатление создается благодаря использованию тонких градаций цвета, замечательному изяществу живописного строя произведения. Саврасов писал картину по этюдам, сделанным в деревне Молвитино близ Костромы. Простой с виду пейзаж неизменно пробуждает в нашей душе глубокий отзвук. Мы ощущаем и какую-то неясную грусть, и волнение близящихся перемен, ожидание солнца, тепла, весны. Благодаря саврасовским «Грачам» мы постигаем скрытую, но удивительную по силе воздействия красоту родной земли и чувствуем всю нерасторжимость своей связи с этой землей. Произведения Саврасова оказали большое и благотворное влияние на последующее развитие русского пейзажа. Достаточно вспомнить, что учеником Саврасова, с благоговением относившимся к памяти своего учителя, был выдающийся русский пейзажист И. И. Левитан. (см. ст. «И. И. Левитан»). Лирическое, задушевное начало пронизывает все творчество Саврасова. Оно присутствует и в таких замечательных его произведениях, как «Проселок» (1873), «Дворик» (1870-е годы; обе в Третьяковской галерее, Москва) и др. История русской культуры знает трагические .судьбы многих художников, писателей, музыкантов, архитекторов, скульпторов. Такова была и судьба Федора Александровича Васильева (1850—1873), который умер от чахотки двадцати трех лет, в самом начале своего творческого пути. Его пейзажи всегда смотришь с особенным чувством, в котором смешиваются восхищение мастерством художника и горькое сознание невозместимой для русского искусства утраты. Веселый, живой, остроумный, Васильев был необычайно обаятелен, привлекал к себе всех окружающих. Но этот весельчак, казалось ни минуты не сидевший на месте, был на редкость трудолюбив. Замечательные успехи Васильева в ранней юности нельзя приписать только его необычайным способностям. Он почти никогда не расставался с карандашом, мог рисовать ночами, до полного самозабвения. Васильев учился у Шишкина, внимательно следовал советам Крамского, хорошо знал произведения западноевропейских пейзажистов XIX в. Что бы он ни изображал — деревенскую улицу после дождя, заброшенную мельницу, накренившиеся от порыва ветра деревья,— мы всегда чувствуем мысли и переживания художника, жизнь человеческой души. Таковы пейзажи «Перед дождем» (1869), «Оттепель» (1871), «Вид на Волге. Баржи» (1870; все три в Третьяковской галерее в Москве) и др. Удивительно проста и вместе с тем полна затаенного волнения картина «Мокрый луг» (1872). Пейзаж написан в Крыму, в Ялте. Здесь провел Васильев последние месяцы жизни, борясь с болезнью. Его тяготила яркая, нарядная природа юга. Всей душой он рвался домой, в любимые места средней России. Здесь, на юге, сверкало море под лучами солнца, распускались диковинные цветы. А художник писал поросший травой луг, набухшие влагой облака, крошечное озерцо, оставшееся после половодья. Страстную тоску по родным местам, надежду, душевное смятение — все это вложил художник в свое произведение (Третьяковская галерея, Москва). Пейзажи Васильева были новым словом в искусстве его времени. Поэтическая взволнованность, трепет живого человеческого чувства — вот что всегда будет радовать и удивлять нас в образах природы, воссозданных замечательным русским живописцем. Картины Архипа Ивановича Куинджи (1842—1910) заметно отличаются от произведений его современников — Шишкина, Саврасова, Васильева. Его излюбленные мотивы в пейзаже связаны с природой Украины, юга России. Как и Айвазовский, Куинджи увлекался необычайным, особенным в состоянии природы и подобные моменты запечатлел в своих произведениях. Современники называли его волшебником, чародеем кисти. На выставках около его картин всегда толпились зрители, возникали горячие споры. В пейзажах Куинджи прежде всего поражают необычный колорит и освещение. Краски как будто светятся изнутри таинственным сиянием. Серебряными на фоне темно-голубого неба кажутся стены украинских хаток, вспыхивают солнечные зайчики на бело-розовой коре берез. Некоторые живописцы и зрители утверждали, что Куинджи знает какой-то секрет мастерства и пишет особыми красками. Правда, художник любил экспериментировать с красками, но главный его секрет заключался в исключительном даре колориста. Лучшее создание Куинджи — «Лунная ночь на Днепре» (1880). На первой выставке картина пользовалась фантастическим успехом. Публика, стремившаяся попасть на выставку, чтобы увидеть это необычайное произведение, запрудила улицу. Пейзаж кажется волшебным видением. Лунный свет озаряет бескрайнюю равнину, серебристо-зеленоватым светом мерцает Днепр, в окнах мазанок горят красные огоньки. Невольно приходят на память чудесные строки Гоголя о Днепре: «Ни зашелохнет, ни прогремит. Глядишь, и не знаешь, идет или не идет его величавая ширина, и чудится, будто весь вылит он из стекла, и будто голубая зеркальная дорога, без меры в ширину, без конца в длину, реет и вьется по зеленому миру». Картины природы в произведениях Куинджи исполнены торжественного величия и красоты. Пламенеющие краски заката, сверкающие переливы радуги, яркое сияние солнца на зелени лужайки — вот что вспоминается, когда думаешь о пейзажах этого своеобразного, яркого мастера. |
ПОИСК
Block title
|