ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОЙНА 1812 ГОДА. Гроза разразилась

ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОЙНА 1812 ГОДА. Гроза разразилась

В ночь на 12(24) июня 1812 г. французская армия, выполняя приказ Наполеона I, начала переход русской пограничной реки Неман. «Гроза двенадцатого года» (Пушкин) разра­зилась.

Уже более 15 лет французская армия вела завоевательные войны. Французская крупная буржуазия после революции 1789—1794 гг. захватила в свои руки власть и мечтала о рын­ках сбыта, о колониях, о мировом господстве. Наполеон хорошо понимал стремления буржуа­зии и действовал в ее интересах. Не жалея кро­ви ни французского, ни других народов, он покорил почти все страны Европы. Оставался непобежденным главный соперник буржуазной Франции — Англия. Упорную борьбу с захват­чиками вели героические испанские партизаны (герильясы). А на востоке была Россия, не же­лавшая подчиниться Наполеону, помогать ему в борьбе с Англией. К 1810 г. Наполеону стало ясно: чтобы добиться мирового господства, он должен поставить на колени Россию. Началась подготовка к войне.

Со всей Европы сгонялись в армию Наполео­на солдаты, свозились боеприпасы, продоволь­ствие, фураж. К июню 1812 г. армия, которую Наполеон называл великой, насчитывала более 600 тыс. человек и имела 1200 артиллерийских орудий. Во главе ее стояли прославленные мар­шалы и генералы.

В России тоже готовились к войне. Но руко­водил подготовкой ничего не понимавший в военном деле царь Александр I. Он слепо слушался своего военного советника, бездар­ного самонадеянного прусского генерала Фуля. По плану Фуля русская армия была разделена на три части, которые были рассредоточены на фронте в 600 км вдоль западной границы. Всего к началу войны здесь было около 240 тыс. человек и тысяча орудий.

Первая армия (127 тыс.) под командованием военного министра Барклая де Толли должна была прикрывать дорогу на Петербург и с на­чалом военных действий отступать к укреплен­ному лагерю на реке Дриссе, увлекая за собой главные силы Наполеона. Вторая армия (40 тыс.) во главе с генералом Багратионом должна была обеспечить безопасность флангов отсту­пающей первой армии и нанести противнику удар во фланг и тыл. В ее задачу входило также прикрытие Московского направления. Третья армия, генерала Тормасова (45 тыс.), охраняла пути на Киев.

Выглядевший на бумаге стройно и красиво, план Фуля рухнул, как только началась вой­на. У Наполеона было в 2 раза больше сил, чем у русских. Он хотел окружить и уничто­жить русские армии одну за другой, используя их разобщенность. Дрисский лагерь мог стать ловушкой, поэтому он был оставлен.

Первая армия, теснимая более сильным про­тивником, отступала. Багратион сумел избе­жать окружения и, отбиваясь, шел на соеди­нение с первой армией. Отступление вызывало досаду у всех. Барклая обвиняли в измене. Но у него хватало твердости уклоняться от генерального сражения в невыгодных усло­виях.

Отступая, русские армии изматывали про­тивника в кровопролитных арьергардных боях. На армию Багратиона наседали огромные силы неприятеля. Для того чтобы обеспечить пере­праву армии через Днепр, Багратион приказал генералу Раевскому задержать врага во что бы то ни стало. Корпус Раевского бился 10 часов подряд. Многие раненые офицеры и солдаты не уходили с поля боя. Раевский отступил только после приказа Багратиона, благополучно за­кончившего переправу.

22 июля первая и вторая армии наконец соединились у Смоленска. Искусство генералов и мужество русских солдат сорвали наполео­новский план окружения и уничтожения рус­ской армии по частям. Многие в армии думали, что у стен Смоленска разыграется генеральное сражение. А как этого хотел Наполеон! Но слишком неравны были силы, и Барклай опять не принял генерального боя. Чтобы дать воз­можность спокойно отойти главным силам, нужно было задержать наступавшего против­ника, и часть армии сразилась с врагом. С 6 ча­сов утра 23 до ночи с 24 на 25 июля битва поч­ти не утихала: канонада, а затем яростная ата­ка, и опять канонада, и опять атака за атакой. Корпус Раевского, принявший на себя глав­ный удар, был заменен корпусом Дохтурова. «Несколько сот ядер и гранат свистели и лопа­лись одни за другими, воздух вокруг города помрачался от дыма, земля стонала»,— пишет очевидец. Скупой на похвалы, Багратион так оценил защитников Смоленска: «Поистине ска­жу, что герои наши в деле под Смоленском по­казали такую храбрость и готовность к пора­жению неприятеля, что едва ли были подоб­ные примеры». В этом бою русская армия поте­ряла до 6 тыс. человек, а французская — около 20 тыс. Враг вошел в город, совершенно разру­шенный снарядами и пожаром.

Отступление русской армии продолжалось.