Степан Разин

Степан Разин

Наступала вторая половина XVII в. Продол­жительная война с Польшей и Швецией, не­сколько неурожайных лет и эпидемии привели Россию к крайнему разорению.

Однако бояре и дворяне не хотели упустить «своего» и обрушились жестокими поборами на нищее, измученное население городов и на под­невольное крепостное крестьянство. Спасение было одно — бросить дом и бежать.

И крестьяне уходили на казацкий Дон, от­куда по исстари заведенному обычаю беглых не выдавали. На Дон, в казаки, притекали ты­сячи беглецов. Измученные тяжкой дорогой, голодные люди искали, где преклонить голову, шли на любую работу.

Сначала понизовые казаки-старожилы на­нимали их на покосы, на пастьбу скота и для различных промысел.

Но беглецы все прибывали. Понизовских богатеев стали страшить толпы голодных бро­дяг, и вскоре беглецам закрыли доступ в ни­зовья.

Голытьба стала скопляться в верховых ста­ницах. Здесь голодные люди соединялись в ва­таги, рыли землянки — бурдюги, да так и жили в тяжкой нужде и в болезнях, заполняя земли все дальше вверх по течению Дона. Вы­ход был один — грабеж. Из верховых станиц было удобно добираться до воронежских, там­бовских, тульских, саратовских помещичьих земель. И голытьба ринулась на боярские вот­чины и дворянские поместья. Ватаги увозили хлеб и добро, угоняли скот. Чего не могли увез­ти, «спускали на дым» — выжигали дома, ам­бары, убивали дворян и дворянских слуг.

Тогда правительство царя Алексея Михай­ловича задержало высылку на Дон «хлебного жалованья» — продовольствия, главным обра­зом хлеба, которым правительство снабжало ка­зачье войско, и потребовало выдать с Дона ви­новных «воров», угрожая прислать войска для расправы.

И вот в 1667 г. на бесхлебном Дону разразил­ся голод. Тогда высшее управление казацкого Дона — Войсковая изба — обещало царю, что казаки сами расправятся с «воровскими лю­дишками».

Ватаги из верховых бурдюжных станиц не могли устоять против целого Войска Донского. Пришлось бежать и с Дона. Но куда? За дон­ским рубежом перебьют царские воеводы.

Вот тут-то и стал во главе голытьбы удалой воин, коренной донской казак, в самом расцве­те сил, лет сорока, бесстрашный, умный ата­ман, ненавидящий бояр, которые несколько лет до того казнили его родного брата.

Это был Степан Тимофеевич Разин. Он клик­нул клич, обещая вести беглецов в поход, из которого возвратятся они с богатой добычей. «Царь не шлет хлеба, добудем хлеба своею рукой!» — сказал голытьбе Разин.

И в начале лета 1667 г. он вывел с Дона свое новобранное голое «войско» на Волгу, где уже не могла их достать Войсковая изба Дона. Ра­зин разбил эту сбродную вольницу по стани­цам, приказал во всем подчиняться своим есау­лам, угрожая смертельной карой за нарушение порядка.

Первым делом напали на купеческие корабли на Волге. Разинцы одолели стрельцов, охранявших корабли, стрелецкие начальники и купеческие приказ­чики были побиты, а каторжные подневольные гребцы освобож­дены. Так началось восстание против царской власти. В руках у разинцев оказались корабли, оснащенные пушками, запасами хлеба. Они вооружились ружь­ями, саблями, добыли пороху и свинца. По всей Волге полетела слава атамана — защитника си­рых и бедных.

Из Астрахани вышел против повстанцев воевода Беклемишев с полком стрельцов. Разинцы разбили стрельцов, захватили воеводу и высекли его розгами. Часть стрельцов Беклемишева перешла к Разину. Разинская вольница на стругах двинулась в море. Суда обошли с юга Аст­рахань и вышли в устье Яика, под яицкий Гурьев-городок. Предстояла зима. А Гурьев был отлично укреплен и полон запа­сов. Хитростью, при содействии городовых казаков, Разин вор­вался в Гурьев. Городовых на­чальников и дворян Разин каз­нил, объявил свободными кре­постных холопов, кабальных и всех зависимых людей. По при­казу Разина были разорваны кабальные записи.

Горожанам он велел выбрать из своей среды атаманов и жить по казацкому укладу, стрельцов призвал к себе в войско, заклю­ченных освободил и тоже взял в свое войско.

Когда от воевод явились по­сланцы с требованием сдаться и принести государю вины, Разин велел их казнить, вышел на­встречу царскому войску и раз­бил его. Весной 1668 г. на военных кораблях Разин со всей вольницей ушел в открытое море, к берегам Ирана. На пути разинцев стояла персидская крепость Дербент — главный невольничий рынок Кас­пия. Здесь было множество русских пленников, в том числе донских и запорожских казаков, закованных в цепи и колоды, осужденных на всю жизнь на рабскую долю.

Разинцы, неожиданно напав на Дербент, пре­дали огню мечети, дворцы, лавки купцов. Они захватили много богатств, освободили пленников и пошли дальше вдоль берега моря. В морском походе к разинцам присоединились новые казацко-крестьянские ватаги, которые, как и разинское войско, формировались из тех. кто искал здесь воли и хлеба.

На зиму 1668/69 г. Разин устроил укреп­ленный лагерь возле персидских берегов. Шах высылал против не­го войско, но не сумел одолеть разинцев.

Когда миновала зи­ма, разинское войско направилось к русско­му берегу, оставив раз­грабленными персидские города Решт, Астрабад, Дербент и др., увозя несметные богатства.

На обратном пути на казачьи суда напал сильный иранский флот, со­стоящий из 70 кораблей, оснащенный пушками, с несколькими тысячами воинов. Разин разбил этот флот. Командующий флотом хан спасся бегством, личный богатый корабль хана с его сыном и до­черью, с той самой «персидской княжной», о которой поется в известной песне, попал в плен. После этой победы разинцы направи­лись к Астрахани.

Целый год не было разинцев в России, но слава о них не умолкала. С надеждой ожидал их простой, притесняемый и угнетенный народ. Вся Астрахань высыпала за городские стены встречать войско Разина. Тысячные толпы при­ветствовали его криками. Разинцам несли хлеб, вино, мясо. К Разину обращались так, будто он мог приказать царским воеводам, жалова­лись на воеводские обиды... И Разин держался с воеводами так, как этого ждал народ.

Разинцы, не торгуясь, щедро платили за все товары. Они выручали обиженных, помогали бедным, прямо на площади колотили воевод­ских приказных и богатых купцов — народных обидчиков. Астраханский воевода только и меч­тал скорее отвязаться от таких беспокойных гостей. В сентябре 1669 г. он пропустил Разина с войском, со всем оружием, с пушками и воен­ной добычей на Дон.

По дороге на Дон, в Царицыне, Разин осво­бодил из тюрьмы заключенных, приказал из­бить воеводу и обещал, что возвратится для рас­правы с обидчиками народа. Прибыв с войском на Дон, Разин захватил крупный остров и в не­сколько дней укрепил его.

В Черкасск явился посланный от царя дво­рянин, требуя от донских атаманов смирить Разина. Атаман разослал гонцов по станицам, созывая казачество на «круг». Когда на пло­щадь Черкасска съехались тысячи казаков со всего Дона, а дворянин с высокого помоста собрался прочесть им царскую грамоту, на площадь вошло грозное войско Разина. Степан поднялся на помост, богатырским ударом сбил дворянина наземь и приказал его утопить. Верховые казаки присоединились к разинцам. Понизовые не посмели противиться.

Власть на Дону перешла к Разину и его ближайшим сподвижникам. Теперь Дон ока­зался противником феодального государства. Где же было искать союзников против царской карательной рати, которой было не миновать?

От имени своего и донских казаков Разин пишет письма в Запорожье, призывая украинских казаков на помощь. Он обращается и на Русь, призывая весь «черный народ» — кре­стьян, посадских людей, холопов, стрельцов, пушкарей — идти в свое войско против «изменных бояр и воевод». Умный и отважный полководец, Разин не ждал царских кара­телей, а решил нанести удар первым.

Весной 1670 г. он повел свое войско к Цари­цыну. А к нему уже стекались казацко-крестьянские атаманы. Самым сильным из них был Василий Лавреич Ус. Сюда прибыл атаман Але­ша Протакин, запорожский полковник Боба, Сергей Кривой, Иван Черноярец и др.

Разинское войско вошло в Царицын. Воевода, приказные были побиты, а жители объявлены вольными казаками. Затем Разин взял Камы­шин, Астрахань, Черный Яр. Всюду устанавли­валась казацкая вольница.

В Астрахани, которую взяли почти без боя, были казнены воевода, многие приказные дво­ряне, стрелецкие начальники. Все воеводские бумаги — доносы, кабальные записи, списки недоимщиков, судебные приговоры — были сожжены, жители объявлены казаками. Всех заключенных и каторжников разинцы освобо­дили и приняли в свое войско.

К мятежному войску присоединились и ря­довые стрельцы. Обеспечив свой тыл, Разин с громадной армией двинулся вверх по Волге. Народ в городах и селениях ждал своего избавителя.

Войско шло водой на стругах с пушечным боем, пешие и конные двигались по обоим бере­гам Волги. Атаманов с отрядами Разин посы­лал для покорения городов, рассылал во все стороны казаков со своими «прельстительными» грамотами против бояр и воевод, за вольную казацкую жизнь, как говорилось в грамотах, «за государя Алексея Михайловича». Разинцы наивно верили в «хорошего» царя. Царское имя склоняло к восставшим и тех, кто считал бы за грех подняться против коронованного «бо­жьего помазанника».

Восстание расширялось; кроме русских кре­стьян, поднимались татары, калмыки, башкиры.

По Волге восстание разлилось почти до Ниж­него Новгорода. Саратов, Самара и Пенза уже были в руках восставших. На юге разинские отряды вышли из пределов казацкого Дона и по­дошли под Харьков и Белгород.

Тревожно было и в столице.

Москва, как тогда говорили, зашаталась.

Царь Алексей Михайлович и его правитель­ство поспешно собирали в Москве дворянское ополчение. Царь призывал к оружию, звал дворянство со всех уездов постоять «за домы свои», против «мятежных рабов».

А Разин прошел вверх по Волге уже свыше полутора тысяч километров. С главными силами он подошел к Симбирску. К восставшим примкнули чуваши, мордва, марийцы, захватывая ряд поволжских городов и уездов.

Первый удар Разина заставил царское войско под начальством воеводы князя Барятинского бежать из-под Симбирска к Свияжску. Разин занял город. Но в симбирском кремле засела часть царских войск. Несколько дней Разин потратил на их осаду. А в это время Барятин­ский получил сильное подкрепление, возвра­тился к Симбирску. Здесь разгорелась битва, в которой Степан Тимофеевич Разин был ранен ударом сабли...

И тут-то пришла беда: началось смятение. Сказалась недостаточная внутренняя спаян­ность войска, стремление крестьян и казаков защитить лишь свои интересы и свою тер­риторию. Имело значение и то, что народ слиш­ком верил в личные качества своего вождя. И хотя войско Разина не было разбито, часть донских атаманов покинула восставших и ушла на Дон, увозя тяжелораненого Разина...

Не стало единой рати повстанцев. Но кресть­янская война разлилась, как широкое море. В районе Арзамаса действовали отряды кре­стьянского вождя «старицы» Алены — женщины-военачальницы, которая за свои боевые уда­чи была объявлена колдуньей и, когда попала в плен, была заживо сожжена.

Изумителен по отваге был славный поход «четырех атаманов», которые двинулись из Нижегородчины на Тамбов уже после ранения Разина, вовлекая в войну новые и новые тысячи крестьянства.

Однако противостоять организованным силам всей державы Российской эти разрозненные отряды народа уже не могли.

Дворянские полки разбивали разрозненные ватаги мятежного крестьянства, сжигая дерев­ни, тысячами вешая и сажая на колья старых и малых, сотни людей сжигали, загоняя в амбары, отрубали руки и ноги, «чтобы памятно было их детям и внукам...».

В апреле 1671 г. понизовые донские богатеи, прибегнув к хитрости и обману, захватили Разина в его Кагальницкой крепости, где он медленно поправлялся от ран. Они выдали Разина царю, который щедро вознаградил казацкую измену.

В Москве под пытками Разин держался с до­стойным мужеством, выражая презрение па­лачам.

В июне 1671 г. Степан Разин был четвертован на Красной площади в Москве.

В. И. Ленин на митинге при открытии памят­ника Степану Разину 3 мая 1919 г. сказал:

«Лобное место напоминает нам, сколько сто­летий мучились и тяжко страдали трудящиеся массы под игом притеснителей... Этот памят­ник представляет одного из представителей мятежного крестьянства. На этом месте сло­жил он голову в борьбе за свободу».