Борьба за землю в древнем мире

Борьба за землю в древнем мире

Знатный римлянин Тиберий Гракх возвра­щался из Испании, где римляне вели захват­ническую войну. По обеим сторонам дороги тянулись бесконечные поля, на которых рабо­тали невольники. У самого Рима Тиберий обо­гнал сельских жителей. Казалось, что эти люди спасаются от какого-то стихийного бедствия. Но Тиберий знал, что не пожар и не наводне­ние заставили крестьян покинуть свои дома. Силой или обманом богатые рабовладельцы отнимали у них землю. Постепенно место сво­бодных землепашцев занимали рабы: господа заставляли невольников обрабатывать поля и виноградники, пасти скот. С тревогой думал Тиберий Гракх об ослаблении военного могуще­ства Рима. Если не принять мер против обез­земеливания крестьян, скоро некого будет вербовать в римские легионы. Нельзя же давать оружие рабам, ждущим только случая, чтобы восстать, как это сделали недавно неволь­ники в Сицилии. Надо возобновить действие старого закона, запрещавшего кому бы то ни было владеть более чем 500 югерами государ­ственной земли¹. Нужно отнять излишки зе­мель у богачей и раздать их землепашцам. Толь­ко эти меры могут укрепить Римскую респуб­лику. Мысль эту разделяли и некоторые дру­гие римляне, друзья Тиберия. Но как ни вели­ко было их влияние, добиться передела земли можно было лишь при поддержке народа. Ти­берий не сомневался, что народ его поддержит. Не случайно с таким единодушием Тиберия избрали в народные трибуны в 133 г. до н. э., недаром на стенах зданий Рима появились над­писи, призывавшие Тиберия к действию.

В день народного собрания Рим напоминал встревоженный улей. В толпе, заполнявшей форум (центральная площадь), выделялись за­горелые лица крестьян. Сенаторы в белоснеж­ных тогах с презрением отворачивались от них. С высоты ораторских трибун Тиберий увидел площадь, заполненную людьми. Он знал, что в толпе те, кто вместе с ним воевал на равнинах Африки и в горах Испании. Он будет говорить для этих воинов.

- Дикие звери, рыскающие по Италии,—говорил Тиберий,— имеют норы и логовища для ночлега; люди же, которые сражаются и умирают за Италию, имеют только воздух и свет. Лишенные крова, они, как кочевники, бродят повсюду с женами и детьми... Их назы­вают владыками мира, а они не имеют ни клочка собственной земли...

Видя энтузиазм, с которым народ встречал речь Тиберия, противники передела земель не решились выступить открыто. Они уговорили другого трибуна — Марка Октавия, крупного землевладельца,— воспользоваться своим пра­вом и наложить запрет на предложение Гракха будто бы для защиты имущества римских граждан, которые купили у государства участ­ки земли и возвели на них строения.

После тщетных попыток уговорить Марка Октавия снять запрет Тиберий прибегнул к не­слыханной до сих пор мере — он поставил на народном собрании вопрос: «Может ли быть народным трибуном тот, кто идет против наро­да?» Марк Октавий был смещен, и народное собрание приняло новый земельный закон.

Этот закон подтверждал существовавшее когда-то ограничение: никто не должен обла­дать более чем 125 га государственной земли. Если в семье были взрослые сыновья, то эта норма могла быть увеличена, но не должна пре­вышать 250 га.

Излишки земли должны были быть возвра­щены в государственный фонд и переданы участ­ками по 7,5 га безземельным гражданам без права продавать землю. Для выполнения за­кона была утверждена комиссия, в которую избрали Тиберия Гракха, его брата Гая и тестя Тиберия — Аппия Клавдия.

Провести в жизнь закон Гракхов было очень трудно: за давностью нелегко было устано­вить, какая часть земли государственная, а какая — частная. Большая часть государ­ственной земли принадлежала крупным земле­владельцам, сенаторской знати. Сенаторы ста­вили Тиберию всяческие препоны, не останав­ливаясь перед убийством его друзей. Упорное сопротивление сената заставило Тиберия дей­ствовать решительнее. В это время умер царь Пергама Аттал III, завещавший Риму свое царство. Тиберий предложил употребить богат­ство Пергама на помощь беднякам, наделен­ным землей. Это вызвало ярость противников реформы. Чтобы осуществить свою программу до конца, Тиберий Гракх стал добиваться из­брания его в народные трибуны и на следующий год (132 г. до н. э.). Он обещал провести в жизнь новые законы в пользу народа.

День выборов пришелся на время жатвы, когда землепашцы не смогли явиться на выбо­ры. Тиберий обратился к городским беднякам. Они подали голоса за него. Однако сенаторы опротестовали результаты голосования. Выборы были назначены вторично. В народном собра­нии во время перевыборов произошла рукопаш­ная схватка. Враги передела земель в сенате клеветнически обвинили Тиберия Гракха в стремлении к царской власти. Часть сенаторов с вооруженной челядью во главе с верховным жрецом Сципионом Назикой ринулась на форум. Историк того времени оставил запись: «Всего было убито более трехсот человек дубинами и камнями, железом же ни один». Погиб при этом и Тиберий Гракх. Тела убитых ночью сбросили в Тибр. Многих сторонников Тиберия Гракха казнили и подвергли изгнанию без суда.

Гай Гракх, брат Тиберия, в эти страшные дни не был в Риме. И это его спасло. Гай тя­жело переживал гибель брата. Он удалился на время от политической борьбы, ожидая удоб­ного момента, чтобы выступить на политиче­ской арене. Такой момент наступил лишь через десять лет после убийства Тиберия.

К этому времени наиболее влиятельные противники реформы были в изгнании. Недо­вольство политикой сената охватывало уже широкие слои населения Рима. На борьбу под­нялись жители некоторых италийских городов, требовавшие равных с римлянами гражданских прав. В такой обстановке Гай выставил свою кандидатуру в народные трибуны в 123 г. до н. э. Видя в Гае продолжателя дела Тиберия, восхищаясь его замечательными ораторскими способностями, народ поддержал Гая. Став трибуном, Гай решил привлечь на свою сто­рону не только крестьян, но и другие слои на­селения, по каким-либо причинам недовольные деятельностью сената.

В интересах городской бедноты Гай про­вел закон, предусматривающий продажу хле­ба по сниженным ценам, и закон, облегчив­ший плебеям военную службу. Для крестьян был полностью восстановлен аграрный закон Тиберия Гракха; вновь развернулась дея­тельность земельной комиссии. Гая Гракха часто можно было встретить в окружении рим­ских всадников, одетых в тоги — длинные бе­лые плащи без рукавов с узкой пурпурной каймой. Это были богатые люди, вышедшие из низов; они занимались ростовщичеством, всякого рода подрядами и откупами налогов². Услышав о проекте постройки общественных зданий и проведении дорог, всадники явились к Гаю. Ему пришлось принять их услуги, так как он нуждался в средствах для осуществ­ления своего плана — дать работу римской бедноте.

Гай решил воспользоваться соперничеством всадников и сенаторов для нанесения удара по главным противникам своего дела. Он пред­ложил передать всадникам судебную власть, дававшую им большие преимущества в Риме и провинциях в ущерб сенаторам. В тот же день, когда народ утвердил судебный закон, Гай сказал: «Одним ударом я уничтожил сенат».

Благодаря поддержке крестьян, городских плебеев и римских всадников Гай Гракх был избран народным трибуном и на следующий год (122 г. до н. э.). Теперь в его планы входило увеличение числа лиц, получающих земель­ные наделы. В самой Италии земель не хватало, и Гай провел закон об устройстве поселений в провинции. Одно из таких поселений было основано на месте разрушенного римлянами Карфагена в Африке. Гай во главе с 6 тыс. колонистов был послан в Африку для основа­ния колонии.

Жрецы, стараясь запугать поселенцев и восстановить их против Гая, распускали вздор­ные слухи, будто волки подрыли межевые стол­бы новой колонии, а боги в знак неодобрения действий колонистов не приняли принесенной им жертвы.

Враги Гракха провели закон об основании двенадцати поселений на территории самой Италии, хотя в ней к этому времени уже не было свободной земли. Это было сделано для того, чтобы опорочить проект Гая Гракха.

Чтобы укрепить свои позиции, Гай предло­жил закон о предоставлении гражданских прав жителям италийских городов, Италики давно добивались равных с римлянами прав. Они с энтузиазмом встретили новый законопроект Гая. Иначе отнеслись к этому римские всад­ники, опасавшиеся соперничества италийских купцов и ростовщиков. При поддержке всад­ников сенат запретил италикам, не имеющим права голоса, приближаться к Риму на расстоя­ние 10 км.

Предложение предоставить права граждан­ства италикам нанесло удар популярности Гая, всадники перешли на сторону его противни­ков. Во время голосования трибуны произве­ли неправильный подсчет голосов и объяви­ли, что Гай не избран.

Когда Гай стал частным лицом, враги начали искать подходящего случая, чтобы расправить­ся с ним и его друзьями. Поводом послужило убийство ликтора (телохранителя) консула. Сенат вызвал Гракха и его сторонников для объяснения.

Понимая, что в сенате их ожидает распра­ва, Гай Гракх и его сторонники, вооружив­шись, собрались на Авентине — одном из рим­ских холмов. В этот трагический момент они обратились с призывом к рабам, обещая им за поддержку свободу. Но было уже поздно.

Укрепившись на Авентине, сторонники Гракха послали в сенат гонца с предложением о перемирии. Между тем сенаторы уже отпра­вили на Авентин наемных воинов. Защитники прав народа были разбиты. Гай бежал со своим рабом Филократом по свайному мосту на дру­гую сторону Тибра. Вскоре беглецы оказались на широкой дороге. Гай побежал к роще, но упал и вывихнул ногу. Приближались пресле­дователи. По просьбе Гая раб заколол его кинжалом.

Крупные землевладельцы и богатые рабо­владельцы хотя и одержали победу, но не по­смели отнять землю, которую по законам Гракхов получили около 80 тыс. бедняков. Борьба народа под руководством Гракхов ослабила влияние сената и увеличила значение народ­ного собрания в Римской республике. Среди римской бедноты долго сохранялась память о братьях Гракхах, самоотверженно защищав­ших права мелких землевладельцев.

¹ В Риме наряду с землями, находившимися в част­ной собственности, были государственные земли — тер­ритории «общественного поля». Большая часть госу­дарственной земли ко II в. до н. э. была захвачена крупными рабовладельцами. Югер равнялся 0,25 га.

² В Риме и в других государствах древнего мира налоги собирали не чиновники, а дельцы, вносившие в казну деньги вперед, а потом собиравшие их с насе­ления. Этих дельцов называли откупщиками.