Техника кино

Техника кино

Рассмотрите фотоснимок. На нем словно застыл тот миг, когда фотограф нажал на спуск своего аппарата. Неподвижно висит самолет, не колышется листва деревьев, и люди застыли, совсем как в сказочном сонном царстве. Но люди сумели оживить фотографию. Это «чудо», к которому мы привыкли и которое почти не замечаем, происходит в кино.

Конечно, одну фотографию оживить нельзя, для кино их нужно много. Вот часть киноленты, здесь несколько картинок-кадров. Присмотри­тесь внимательнее — вы увидите, что картинки немножко разные, хоть и очень похожи друг на друга. Рассматривая их одну за другой, вы сможете проследить все движения изобра­женных предметов. И если сменять эти кар­тинки с неуловимой для глаза скоростью, вы уже не сможете заметить, когда одна картинка сменяется другой. Движение покажется вам непрерывным. Киносъемочная камера 24 раза в секунду открывает свой «глаз» и делает сни­мок. А потом в проекционном аппарате 24 сним­ка сменяют друг друга на экране тоже в течение секунды.

Кинематограф родился в конце прошлого века. И более тридцати лет он оставался немым. Только в конце 20-х годов развитие техники подготовило все необходимое для создания зву­кового кино. И тогда его создали сразу многие изобретатели в разных странах. У нас в СССР звуковое кино изобрели одновременно два уче­ных — А. Ф. Шорин и П. Г. Тагер. В деталях их системы различались, но сущность была одна: звук записывался на кинопленку. Кадрики изображения немного уменьшили и сдвинули в сторону, чтобы освободить место для зву­козаписи — звуковую дорожку.

Сначала звук с помощью микрофона превращают в электрические колебания. Затем колебания усиливают и подводят к гальва­нометру. Колебания тока заставляют лен­точку гальванометра колебаться в магнитном поле и то больше, то меньше загораживать све­товой луч, идущий от лампы к кинопленке. От этого и кинопленка освещается то больше, то меньше. Пленка бежит в аппарате, светлые места чередуются с темными. Потом звуковую пленку проявляют и печатают вместе с изобра­жением. На звуковой дорожке видны темные и светлые зубчики. Это и есть записанный звук.

Как же заставить пленку зазвучать? Для этого в кинопроекционном аппарате тоже ставят лампу, а перед ней делают узкую щелочку. Тоненький луч попадает на звуковую дорожку, за которой находится электрический глаз — фотоэлемент. Этот прибор под действием света дает электрический ток. Когда на пленке попадается светлый зубчик, луч вспыхивает и фотоэлемент дает большой ток. А набежит темный зубчик, закроет луч — и ток в фото­элементе уменьшится. Затем ток усиливают и подводят к громкоговорителям.

После того как закончены съемки и звук записан, кинопленку отправляют в цех обра­ботки. Увлекаемая вращающимися ба­рабанами и роликами пленка опускается на дно глубоких баков, проходит через раст­вор проявителя. Затем она промывается водой и попадает в бак с фиксажным раст­вором. После фиксажа пленка снова промывается и отправляется в сушильный шкаф.

Высушенная пленка наматывается на приемную катушку. (Путь цветной пленки еще длиннее.)

С проявленных негативов изображения и звука на копировальных аппара­тах печатают позитивы. Их тоже проявляют и передают в цех монтажа. Монтажницы склеи­вают все сцены в нужной последовательности по указанию режиссера. Звуковую пленку мон­тируют пока отдельно. Потом, когда фильм уже смонтирован, звук перезаписывают, добав­ляя музыку и недостающие шумы. Готовый фильм отправляют на кинокопировальную фабрику.

Цвет в кино появился после того, как создали цветную фотографию. Кинокартина стала еще более жизненной. Но и она осталась картиной: зритель сидит в зале, а действие происходит в рамке, на стене. А нельзя ли сделать так, чтобы зритель чувствовал себя участником дей­ствия? Для решения этого вопроса нужно было прежде всего определить, чего же именно недо­стает киноизображению. После долгих иссле­дований ученые пришли к выводу, что недостает объемности и «эффекта присутствия».

Два глаза человека видят то, на что он смот­рит, немного по-разному. Сливаясь воедино в нашем сознании, эти два изображения создают впечатление объемности предметов, глубины пространства (см. т. 6 ДЭ). Поэтому, чтобы изображение в кино стало объемным, нужно на киноленте иметь два изображения: для каж­дого глаза свое. Киносъемочному аппарату дали второй «глаз» — второй объектив. Проекцион­ный аппарат отбрасывает на экран сразу два изображения: правое и левое. Но каждый глаз зрителя должен видеть только свое. Для этого зрителям надевают специальные очки либо устанавливают перед экраном растр — сетку из тонких проволочек.

Так удалось «перекинуть мост» между экра­ном и зрительным залом. Живая картина как бы вышла из своей рамы навстречу зрителю. Но есть и другой путь: не картину вынести в зал, а зрителя вовлечь в картину. Представьте себе, что вы сидите в классе. Вы ясно, отчетливо видите учителя, классную доску. Краешком глаза вы видите также товарищей, сидящих справа и слева. Изображения их вырисовыва­ются смутно, однако стоит одному из них сде­лать резкое движение — вы сразу заметите.

Боковое зрение создает впечатление глубины окружающего пространства, ощущение вашего присутствия в нем. Это и есть так называемый «эффект присутствия». И для его создания в ки­но нужен экран, который захватывал бы все поле зрения.

В широкоэкранном кинотеатре зрителю прежде всего бросаются в глаза раз­меры и форма экрана. Ширина его 15—20 м, а высота мало отличается от обычной. Мы смот­рим двумя глазами, и в высоту каждый глаз видит столько же, сколько и другой, тут они друг другу не помогают. Зато в ширину оба глаза вместе захватывают пространство, почти в два раза большее, чем один. Именно поэтому ширину экрана делают в 2—2,5 раза больше его высоты. Для того чтобы широкий экран еще лучше «окружал» зрителя, его делают во­гнутым.

При создании широкоэкранного фильма осо­бое значение приобретает качество кинопленки. Размер каждой картинки на пленке приблизи­тельно 1,6 X 2,2 см. Увеличенное изображение этих картинок проекционный аппарат отбра­сывает на экран. В обычном кино изображение увеличивают в 200, даже в 300 раз, а для широ­кого экрана увеличение нужно в 800, а то и в 1000 раз. При таком увеличении малейший недостаток пленки становится огромным, а недо­статков у нее много. Главный из них, пожалуй, в том, что изображение на пленке состоит из отдельных зернышек, и на экране при очень большом увеличении оно распадается на пятна, делается рябым, нечетким. Значит, для широко­экранного кино необходимо улучшать качество пленки.

Другая трудность — это размещение широ­коэкранной картинки на кинопленке. Сделать ширину кадра в 2,5 раза больше высоты не так просто. Ведь при прежней высоте это будет около 4 см, а ширина обычной кинопленки всего 3,5 см. Да еще по бокам на ней два ряда отвер­стий, на которые нельзя залезать. Как же быть? Уменьшить высоту? Но тогда и вся картинка уменьшится и увеличение потребуется еще большее.

Чтобы решить эту задачу, применяют для съемки особый объектив. Изображения предме­тов, снятых через такой объектив, искажаются, как в кривом зеркале, — они сжимаются, слов­но «худеют». Но если на кинопроекционном ап­парате тоже поставить специальный объектив, то он восстановит нормальное соотношение и на экране все примет свой естественный вид.

Еще одна трудность широкого экрана — это свет. Если для нормального киноэкрана хватает света от обычной проекционной лампы, то при широком экране нужен целый прожектор с мощной электрической дугой, со специальной системой охлаждения. Не менее сложное дело и звук в широкоэкранном кино. В обычном кино громкоговорители стоят возле экрана. От экрана приходит к нам не только изображе­ние, но и звук. Но в широкоэкранном кино экран занимает все поле зрения, и мы видим, как мотоцикл, например, пересекает весь зал. При этом и звук должен перемещаться. Поэтому громкоговорители ставят в разных местах и для каждой их группы делают особую запись звука, на отдельной дорожке пленки.

В простом кино одна звуковая дорожка в широкоэкранном — четыре: по две с каждой стороны пленки. На одной записан звук для левой группы громкоговорителей. Если мото­цикл выезжает слева, то сначала работает эта группа. Потом запись переходит на вторую до­рожку, для центральных громкоговорителей. От третьей дорожки работает правая группа. А четвертая дорожка управляет громкоговори­телями, подвешенными вокруг всего зала. Они используются для создания мощных звуковых эффектов, охватывающих все помещение, на­пример грома. Такая система называется сте­реофонической, т. е. системой объемного звучания.

Но и широкоэкранный кинематограф пол­ного «эффекта присутствия» все же не дает. Для этого ширину экрана нужно было бы довес­ти до 25—30 м. Однако с обычной 35-миллимет­ровой пленкой этого не сделать. Увеличение по­лучается слишком большим.

Одна из систем, создающих полный эффект присутствия, — это так называемый широ­коформатный кинематограф. Здесь используется пленка более широкого формата: не 35 мм, а 70. На такой широкой пленке изобра­жение с нужным соотношением сторон разме­щается уже без специальных оптических ухищ­рений. Никто здесь не худеет и не толстеет. Зато приходится создавать новые, особые аппа­раты и для съемки, и для монтажа, и для проекции.

Кроме широкоформатного, есть еще так на­зываемое панорамное кино, или кино­панорама. Фильм снимается на трех отдельных пленках шириной по 35 мм. Стереофо­нический звук записывается на особой магнит­ной ленте с девятью дорожками.

После обработки три пленки и магнитная лента поступают в кинотеатр. Здесь каждый из трех проекционных аппаратов отбрасывает свою треть изображения на свою треть огромного вогнутого экрана. Звук, записанный на маг­нитной ленте, воспроизводится через особый аппарат — фильмофонограф — и по­дается к девяти группам громкоговорителей (пять за экраном и четыре в зрительном зале).

До сих пор мы говорили о технике съемки и воспроизведения художественного и доку­ментального кино. Но есть у кино и еще одна профессия: оно играет очень большую, порой незаменимую роль как средство научного иссле­дования. Особенно широко в научных целях используется замечательная способность кине­матографа ускорять или замедлять течение времени.

В тропических лесах живет крошечная птич­ка колибри. Она питается цветочным нектаром. Но колибри не садится на цветок, она как бы висит над ним. Как работают при этом ее крылья, не видно — настолько быстро они трепещут. Исследовать полет колибри помогла скоростная киносъемка. Птичку, висящую над цветком, сняли со скоростью 2400 кадров в секунду. А по­том пленку проявили и показали на экране со скоростью всего 24 кадра в секунду. Движение замедлилось в 100 раз! Оказалось, что колибри делает в секунду примерно 50 взмахов крылыш­ками. Конечно, глаз не может за этим уследить. Но на экране каждый взмах был хорошо виден. Ведь теперь он длился уже не 0,02, а целых 2 секунды.

В природе есть и значительно большие ско­рости. Вот во мгле нависших туч мгновенно вспыхивает молния. Немало бед может она принести. Чтобы защититься от молнии, надо ее изучить. Для этого создали специальную машину, делающую искусственную молнию. Лиловая искра с оглушительным треском про­скакивает между двумя металлическими шара­ми. Очень быстро, ничего не успели рассмот­реть. Как быть? Да очень просто: нужно снять молнию на кинопленку. Приносят сверхско­ростную съемочную камеру. Ее включают одно­временно с машиной. Жужжание. Удар! Камеру останавливают, пленку несут прояв­лять.

Но — увы! Замедление в 100, в 500, даже в 1000 раз не помогает. Молния на экране появ­ляется и исчезает практически так же быстро, как и в жизни. Промышленность выпускает все бо­лее быстроходные камеры. Их преследуют неуда­чи. Без конца ломаются перегруженные механиз­мы. Кинопленка, не выдержав страшной скоро­сти, разлетается на куски... Потребовались годы труда, чтобы создать камеру, делающую 10 млн. снимков в секунду. И только после этого неуло­вимости молнии пришел конец. Ее движение раскрылось во всех подробностях. На экране прекрасно видно, как от металлического шара ползет зигзагами — от пылинки к пылинке — светящийся червячок. За ним остается огненный след — полоса раскаленного воздуха. И как толь­ко червячок доползает до другого шара, по про­ложенной им дороге проносится ослепительно яркая лавина электрического разряда. Это и есть молния.

Кино помогает не только замедлять течение времени, но и ускорять его. Такая съемка поз­воляет увидеть, как прорастают семена и про­биваются всходы, как формируется растение, как развивается в яйце цыпленок. А исследова­ние микробов? Ученые часами сидят над микро­скопом и наблюдают, как делится какой-ни­будь микроорганизм. Но вот к микроскопу пристраивают киноаппарат с автоматом, кото­рый делает, скажем, один снимок в минуту. Теперь ученый может заниматься другим делом; потом он увидит деление бациллы на экране за десять секунд!

Своей способностью замедлять и ускорять бег времени кино напоминает «машину време­ни», придуманную писателями-фантастами. Правда, оно не может переносить нас в буду­щее. Но в прошлое путешествовать можно. На экране кино оживает Лев Толстой или адми­рал Макаров, снятые в начале века. Мы можем увидеть бои времен Великой Отечественной войны. Можем «присутствовать» при проклады­вании первой борозды на целине. Самые инте­ресные кадры кинохроники отбираются для особого архива — кинолетописи. Пройдут деся­тилетия, даже века, сменятся многие поколения, а волнующие события прошлого будут снова и снова оживать на волшебном экране кино.