Владимир Онуфриевич Ковалевский

Владимир Онуфриевич Ковалевский

Гениальный палеонтолог-самоучка Влади­мир Ковалевский — один из ученых, просла­вивших русскую науку. Его работы высоко оценил Дарвин. Имя В. О. Ковалевского поль­зуется мировой известностью.

Палеонтология — наука о древних ископа­емых организмах, которые когда-то жили на Земле. Некоторые остатки их — кости, зубы, раковины моллюсков, твердые части скелетов иглокожих и т. д. — сохранились в слоях зем­ной коры. Кроме того, в этих слоях иногда встречаются отпечатки животных и растений. По этим остаткам и следам ученые судят, ка­ким был животный и растительный мир в давно прошедшие времена — много миллионов лет назад. Таким образом, палеонтологические на­ходки дают ученым возможность восстановить историю жизни на Земле.

Палеонтология — наука сравнительно но­вая, она возникла лет полтораста назад (см. ст. «Жорж Кювье») В давние времена на остатки вымерших животных не обращали вни­мания, считали их «игрой природы». Позднее такие остатки стали собирать и описывать, не понимая их настоящего значения. Так, круп­ные кости ископаемых слонов считали, напри­мер, костями древних великанов. Не раз кости вымерших животных монахи выдавали за ко­сти святых, окуривали их ладаном, служили над ними молебны. Ученые, конечно, понимали, что палеонтологические находки не что иное, как остатки некогда живших и бесследно исчезнувших животных. Однако читать эти «древние летописи», т. е. делать правильные научные выводы, ученые научились лишь в XIX в. Заслуга В. О. Ковалевского в том и заключается, что он, изучая кости некоторых ископаемых животных, показал, как нужно расшифровывать эти «летописи» и восстанавли­вать по ним историю развития животных.

Биография В. О. Ковалевского очень инте­ресна. Она показывает, как много может сде­лать за короткий срок одаренный человек, если возьмется за дело с любовью и энергией.

Родился Владимир Онуфриевич Ковалевский в 1842 г. Его родители — помещики Витебской губернии — вовсе не хотели, чтобы сын их стал ученым. Они отдали его в школу, готовившую юристов и чиновников-администраторов. Но Владимир Онуфриевич не захотел стать юри­стом. После смерти отца он зарабатывал деньги литературным трудом, переводами книг. Два­дцати шести лет Ковалевский женился на де­вушке, обладавшей замечательными математиче­скими способностями и впоследствии ставшей знаменитым математиком. Это была Софья Ва­сильевна Корвин-Круковская, по мужу Кова­левская.

В то время в России женщинам нельзя было учиться в высшей школе, и Ковалевский уехал вместе с женой в Германию, в г. Гейдельберг. Здесь Софья Васильевна поступила в университет, а Владимир Онуфриевич занялся естественными науками — сперва геологией, а потом палеонтологией.

Заинтересовавшись этой новой, еще мало разработанной областью знания, Ковалевский за несколько лет в совершенстве овладел ею. Не посещая университета, он самостоятельно прочел специальную литературу на трех язы­ках — немецком, французском и английском — и стал объезжать музеи Европы, где были со­браны палеонтологические коллекции. Ковалев­ский побывал в Мюнхене, Париже, Лондоне, всюду изучая остатки древних млекопитающих, преимущественно из отряда копытных. На это ушло несколько лет.

Какую же цель перед собой поставил уче­ный? В 60—70-х годах XIX в. крупнейшим событием в области биологии была теория Дар­вина о естественном развитии животного мира. У Дарвина к тому времени имелось уже много сторонников, но было немало и противников. Противники утверждали, что учение Дарвина об изменении видов животных бездоказательно, поскольку никто непосредственно не наблюдал и не может наблюдать процесс исторического развития животных в природе. По их мнению, имелись лишь косвенные, а не прямые до­казательства справедливости учения Дар­вина. Находки ископаемых животных, конечно, могли бы стать фактическими документами истории развития животного мира. Их зна­чение для доказательства своей теории прекрасно понимал Дарвин. Однако палеонтоло­гия в ту эпоху была еще недостаточно раз­вита. Существовали лишь описания древних находок.

Ковалевский стал горячим сторонником тео­рии Дарвина. В связи с этим ему и пришла в голову счастливая мысль доказать справед­ливость дарвиновской теории на палеонтологи­ческих находках. Для этого следовало выбрать какую-нибудь группу ископаемых животных, лучше других представленную в европейских музеях, сравнить кости животных, сопоставляя древние формы с более новыми. Такого иссле­дования никто никогда не проводил, и Кова­левский первый серьезно занялся этим. Вот поэтому-то ему и потребовались такие долгие розыски в музеях Европы.

Наконец, он остановился на группе млекопи­тающих и на первых порах принялся тщательно изучать ископаемого предка лошади, названного анхитерием. Кости этого животного нашел в свое время в каменоломнях близ Парижа знаменитый естествоиспытатель Кювье. Ковалев­ский разыскивал во французских музеях кости анхитерия, рассматривал их, зарисовывал, срав­нивал между собой, не оставляя без внимания ни одного бугорка, ни одной впадинки. Фор­ма кости связана со строением мышц, для ко­торых кости с их выступами и ямками служат местом прикрепления. Мышцы — органы дви­жения животного, а действия животного неот­делимы от его образа жизни, способов пере­движения, питания и т. д. Следовательно, ха­рактер жизни животного отражается на костях, на их форме и положении.

Рассуждая так, ученый воссоздал из остат­ков давно исчезнувшего животного его живой образ. Располагая в один ряд одноименные кости древних и более новых представителей той же группы, Ковалевский подмечал, как изменилась та или иная кость. Отсюда он за­ключал, в каком направлении изменялось само животное. Изучив ископаемых предков лошади, Ковалевский доказал, что они связаны между собой постепенными переходами. В результате исследований Ковалевского история возникно­вения и развития лошади стала совершенно ясной.

У изученного Ковалевским анхитерия было на ноге три пальца. У большинства млекопи­тающих на ноге пять пальцев, а у совре­менной лошади всего лишь один. По бокам плюсневой кости у лошади скрыты под кожей две маленькие косточки. Ковалевский предпо­ложил и доказал, что эти косточки не что иное, как исчезающие остатки боковых пальцев анхитерия. Предки лошади опирались при ходьбе и беге на средний палец. Боковые же пальцы не касались земли и с течением времени исчез­ли, говоря научным языком, атрофировались. Такое развитие современной лошади шло постепенно, во множестве поколений, примерно 20 млн. лет.

После Ковалевского многие ученые Евро­пы и Северной Америки продолжали разыски­вать ископаемые остатки предков анхитерия. Так по методу Ковалевского была восстанов­лена почти полная родословная лошади. В на­чале этой родословной ставят теперь неболь­шое животное, ростом с лисицу,— так называ­емого гиракотерия. От него и произо­шли все промежуточные звенья в родословной лошади, в том числе и анхитерий.

Исследование Ковалевского служило луч­шим подтверждением мысли Дарвина, что жи­вотные не всегда были такими, какими мы их видим теперь, а изменялись и со временем стали непохожими на своих предков.

Ковалевский установил также, что относи­тельная целесообразность строения организмов вырабатывается в связи с определенными усло­виями среды. Достигается она разными путя­ми — глубокими и неглубокими изменениями в строении организмов. Это основное положение в палеонтологии носит название закона Кова­левского.

Ковалевский прекрасно понимал значение своих палеонтологических исследований для обоснования дарвинизма. Вот что он писал Дар­вину в предисловии к одной из своих работ: «Плодотворное влияние ваших мудрых идей на все отрасли естественных наук должно было, естественно, встретить наибольший отзвук в па­леонтологии и геологии, потому что как раз в пластах Земли, таящих угасшие «звенья ве­ликой цепи», должны были бы мы искать поло­жительные, недвусмысленные доказательства в пользу основанной вами теории эволюции. Я попытался, опираясь на точные анатомические основания, представить ход этой эволюции для некоторой части животного мира и могу даже сказать, что для некоторых из главных типов наших существующих еще ныне наземных млекопитающих этот ход развития удается представить так ясно, что едва ли может оста­ваться сомнение в правильности теории эволюции.

Дальнейшее развитие и расширение уста­новленных вами основных положений, их фак­тическое обоснование ясными, недвусмыслен­ными примерами должно неизбежно способство­вать тому, чтобы направить палеонтологическую науку на новые пути, и я с уверенностью ожи­даю того близкого будущего, когда станет воз­можным представить происхождение всех существ столь же просто и ясно, как про­исхождение группы, которою я здесь за­нимался».

Первая работа Ковалевского об анхитерии и других предках лошади была напечатана на французском языке в «Записках» русской Академии наук в 1873 г. и тогда же в несколь­ко измененном виде появилась на русском язы­ке отдельной книгой. Эту работу Ковалевский представил в качестве диссертации в Петербург­ский университет, где в 1875 г. получил степень магистра¹.

В эти же годы он написал еще несколько работ, посвященных той же группе копыт­ных. В них он продолжал развивать свои идеи о «цепи родственных форм», ведущих к сов­ременной лошади.

Все палеонтологические труды Ковалевского написаны за границей, до возвращения в Петер­бург, в течение 5—6 лет.

Ранее Ковалевский не занимался геологией и палеонтологией. И за короткий срок, в тече­ние которого студент лишь успевает получить высшее образование, Ковалевский не только овладел новой для него специальностью, но и сделал в этой области ряд замечательных от­крытий.

Как же это могло случиться? Конечно, здесь дело не только в выдающихся способностях ученого. В научной работе ему очень помогало прекрасное знание иностранных языков. Кроме того, поистине влюбленный в науку, Ковалев­ский отличался огромным трудолюбием, упор­ством, настойчивостью и работал с неудержи­мым энтузиазмом. Все это дало Ковалевскому возможность совершить столь редкий в истории науки подвиг.

Дарвин высоко оценил исследования Кова­левского. Но в России того времени не пони­мали их значения. Даже геологи оказали его трудам холодный прием. Одесский профессор Синцов, к которому Ковалевский первоначаль­но обратился, провалил его на магистерском экзамене, как недоучившегося студента. Не встретил Ковалевский необходимой поддержки и в Московском университете, где в 1881 г. начал читать лекции студентам.

Живой, впечатлительный, он легко поддавал­ся настроениям. Его глубоко огорчило непризна­ние на родине, а к этому присоединились и служебные неприятности. Подавленный всеми невзгодами, Ковалевский не выдержал и 16 ап­реля 1883 г. покончил жизнь самоубийством. Ему исполнилось тогда всего лишь 40 лет. Это была огромная потеря для науки. Мировая слава пришла к Ковалевскому уже после смер­ти, когда его признали не только замечатель­ным продолжателем учения Дарвина, но и ге­ниальным основателем новой науки — эволю­ционной палеонтологии.

¹ Магистр — ученая степень в дореволюционной России, ниже докторской, но выше нынешней канди­датской степени.